См.также интервью: 2018 года | 2016 года | 2014 года | 2011 года | 2008 года | 2004 года | 2003 года
Как и многие из нас, я — на самоизоляции. Живу на даче с женой и тещей, которой 86 лет, группа риска, как вы понимаете. Дети выросли и живут своей отдельной жизнью. По вечерам мы смотрим, спасибо торрентам, старое кино. Первый фильм, который мы дружно выбрали, оказался советским сериалом конца 70-х, начала 80-х годов «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона». Первый десяток серий был очень мил: старая добрая Англия, интеллектуальные сыщики ловят разнообразных преступников, игра актеров, музыка — все выше всяческих похвал. Последние две серии совсем другие: автомобили, аэропланы, немецкие шпионы и предчувствие большой войны. Наши герои вынуждены действовать в новых непривычных для себя обстоятельствах и, к удовлетворению зрителей, успешно с ними справляются. Название последних двух серий: «Новый век начинается».
Мы все знаем календарную дату начала любого века, но тот смысл, который люди будут вкладывать потом, спустя годы, говоря про каждый век — про девятнадцатый, или двадцатый, или двадцать первый век, про те события, про те изменения в жизни людей, про ту новую действительность, которая возникла в этот период, не начинается с календарем. В этом смысле двадцатый век начался не в 1901, а в 1914 году с началом Первой мировой войны, в результате которой распалось несколько империй на национальные государства, и родились коммунизм и фашизм как государственные религии. Потом Вторая мировая война, явившаяся следствием Первой, и после которой постепенно распались все остальные империи. Мир из сообщества империй стал сообществом национальных государств. Кроме того, двадцатый век — век моторов, углеводородов, управляемой ядерной реакции, космоса, компьютеров и существенно увеличившейся продолжительности жизни. В двадцатом веке исчез голод на земле, который уносил больше жизней, чем войны, и распространились автомобили, которые теперь вместо голода уносят больше жизней, чем войны.
Когда начнется двадцать первый век?
Раньше я думал, что он начался в 2001 году с нападения на Близнецы в Нью-Йорке. Да, событие было невероятным: использовать сразу несколько пассажирских самолетов с живыми людьми на борту для атаки на знаковые объекты в Америке! Мир, однако, существенно не поменялся: на улицах всего мира появилось бесконечное количество видеокамер, а всех парней, которые не нравятся, стали называть террористами. В другой раз я подумал, что двадцать первый век начнется с появлением Исламского Государства, однако и этого не случилось, не так сильна оказалась идея, чтобы распространиться на многие страны и всемирный халифат не состоялся.
Сейчас я думаю, что двадцать первый век начинается в 2020-м году.
Нет страны, которая оказалась в стороне от пандемии. Нет страны, в которой не изменилась жизнь людей. Аббревиатура ВОЗ в информационном поле упоминается чаще, чем ООН или НАТО.
«Ну и что? — возможно скажет уважаемый читатель. — Пройдет несколько месяцев, максимум год, и все вернется на круги своя».
Что-то вернется, а что-то нет. Много изменений произойдет за время пандемии, часть из них окажутся обратимыми, а часть — нет, и та часть изменений, которая окажется необратимой, будет очень велика и окажет влияние на все. В соответствии со вторым законом диалектики по Гегелю, который мы все учили в школе, законом перехода количественных изменений в качественные, мы увидим, как наша действительность начнет быстро меняться, и в течение нескольких лет изменится настолько, что кто-то будет радоваться новой действительности, а кто-то будет ностальгически вспоминать про «старые добрые времена».
Целью, ради которой я взялся писать эту статью, является желание сделать попытку определить те изменения в нашей жизни, которые произойдут. Моя функция в компании — жить завтрашним днем. Слежу за фундаментальными трендами, не зависящими от воли отдельных, пусть и значимых в этом мире людей, и прогнозирую влияние этих фундаментальных трендов на жизнь людей и компаний. Я должен представлять будущую действительность, и в соответствии с этими представлениями предлагать изменения в компании и участвовать в их проведении.
Причинами экономических кризисов в России 1998 и 2008–2009 и 2020 годов было падение цен на сырье, и в первую очередь — падение цен на углеводородное сырье. Сегодня многие полагают, что проблемы, свалившиеся на наши головы, связаны с коронавирусом. В мире это так, а в России это не так. Если бы не упали цены на углеводороды, мы бы увидели мощную поддержку государством потерявшего доходы населения и попавшего в трудное положение бизнеса, что мы и наблюдаем в странах-импортерах нефти. Падение стоимости нефти для этих стран не беда, а благо. Проблемы экономик этих стран, связанные с карантинными мероприятиями, частично компенсируются снижением расходов на импорт углеводородов и других сырьевых продуктов. Для России все наоборот: к проблемам, связанным с карантинными мероприятиями добавились еще более серьезные проблемы, связанные с наполнением государственного бюджета. И это не все. По сравнению с кризисами в России 1998 и 2008–2009 годов в нынешней ситуации добавились еще два неблагоприятных фактора: несменяемая власть, из-за чего среднегодовой рост ВВП в России ниже среднемирового уже 10 лет, и международные санкции. Есть и плюс, которого не было в предыдущие кризисы — большие накопленные резервы.
Карантинные мероприятия пройдут, а проблемы в России останутся.
Никто не ожидает быстрого восстановления цен на углеводороды, тем более что фактор сланцевых углеводородов, также как и COVIR19 и страх им заразиться — останутся.
Никто не ожидает смены власти.
Никто не ожидает отмены санкций.
Очевидно, что экономические проблемы — глубоко и надолго, а восстановление будет постепенным и в новых неизвестных сегодня обстоятельствах как в России, так и в мире.
Какие основные экономические последствия в России и в мире можно ожидать? Начну с того, что ближе мне как предпринимателю.
БИЗНЕСЫ
В группе риска сегодня не только люди, но и компании с ослабленным здоровьем. Такого, чтобы коммерческие компании платили зарплату сотрудникам, которые не работают, налоги государству за зарплату, выплаченную неработающим сотрудникам, да еще и аренду за пустующие офисы можно было представить только в ночном кошмаре предпринимателей. Взять кредиты и добавить к расходам еще и выплаты по процентам за кредит? А что потом? Никто не ожидает быстрого восстановления спроса даже тогда, когда коронавирус угомонится. Смертность компаний от коронавируса будет небывалой! Так же, как и смертность рабочих мест в оставшихся жить компаниях.
Какую тактику выживания и стратегию развития выбрать компаниям, которые намерены побеждать, несмотря на обстоятельства?
Кризис — это возможность быстро потерять то, что давно надо было потерять.
Применяем тактику быстрых потерь.
1. Отказываемся от старых и неперспективных проектов и подразделений, от которых давно надо было отказаться, но не хватало решимости.
2. Сокращаем потерявшие эффективность рабочие места, которые давно надо было сократить, но не было времени этим заняться.
В каждой средней и крупной давно существующей коммерческой компании имеется от 10 до 20% рабочих мест, которые не нужны. В спокойные сытые времена для обнаружения и сокращения таких мест нет достаточной мотивации. Сейчас такая мотивация есть. На самом деле, тактика быстрых потерь является тактикой быстрых приобретений ресурсов. Все рабочие места, все подразделения, все проекты потребляют дефицитные управленческие и материальные ресурсы. Да, быстрые потери требуют дополнительных затрат, но однократно. Если этого не сделать, то потери управленческих и материальных ресурсов останутся как кровотечение до тех пор, пока оно не будет остановлено. Начало подготовки к новой неизвестной жизни — это освобождение от устаревшего и устаревающего.
Решительно и быстро отрезав лишнее, можно переходить к стратегии развития.
Прежде всего, надо определить, что росло, успешно развивалось в компании в последние три-пять лет и применяем стратегию усиления сильного. Что развивалось, то и надо развивать. Остальное — поддерживать. Кризис ускоряет все процессы. Какие процессы? Что уходило — уйдет быстрее. Что росло и развивалось — будет быстрее расти и развиваться. Необходимо использовать мощный попутный ветер кризиса для ускорения успешных процессов в своих компаниях.
Все рынки по мере их созревания олигополизируются. Обычно это небыстрый процесс, однако, в трудные времена слабые компании уходят, а сильные увеличивают свою долю рынка. Кроме силы и слабости компаний на олигополизацию влияет государственная поддержка — одним она будет оказана, другим нет. Если нет уверенности, что удастся собственными силами преодолеть кризис, лучше вовремя пойти на объединение с одним из сильных конкурентов, благо таких всегда какое-то количество.
Пониженный курс рубля ускорит процессы локализации производства. Локализация стала заметна последние годы благодаря предыдущему падению курса рубля в 2014–2015 годах и политике предоставления преимуществ товарам российского производства при осуществлении госзакупок. Оба фактора усилят свое влияние, и мы увидим более активный процесс перевода производства из Китая в Россию.
Олигополизация и понижение курса рубля и повысят заинтересованность укрупнившихся компаний в освоении мирового рынка. Этот процесс также шел последние несколько лет, в том числе благодаря пусть и небольшой, но поддержке государственного РЭЦ. В силу неясности перспектив углеводородной экономики государственная поддержка экспортеров будет увеличиваться.
Трудные времена — это время осуществления давно назревших изменений. В обычное время изменения проводить очень трудно, почти невозможно: все сопротивляются. Сейчас наоборот, кроме решимости ничего не нужно, сопротивления изменениям практически нет.
РЫНОК ТРУДА
Люди, давно живущие, такие как я, помнят много экономических кризисов.
Нынешний отличается тем, что большинство компаний испытывают значительное сокращение спроса, что бывает в каждый кризис, а для многих других спрос исчез практически совсем, и этим компаниям, целым отраслям практически нечего делать. Людям, работавшим в этих отраслях, нужно либо ждать и думать о смысле жизни, либо занять активную позицию и менять профессию. Те, кто полагает, что ждать особенно нечего, а менять профессию уже поздно, оказываются в тяжелой психологической ситуации.
Второе отличие заключается в том, что огромное количество людей практически оказались под домашним арестом, и в данном случае неважно — добровольно или принудительно. Их образ жизни драматически меняется. Большинство людей никогда так не жили, не могли такого образа жизни себе представить. Часть этих людей очень страдают от этого. Другая часть очень этому рада. Вдруг выяснилось, что работа из дома выполняется ничуть не хуже, чем из офиса, а во многих случаях даже лучше. Обладатели тех профессий, спрос на которые упал до нуля, и обладатели тех профессий, которые выиграли от жизни под домашним арестом, не смогут или не захотят вернуться к прежней жизни.
Люди, которые почувствовали преимущества, станут более заинтересованы в результатах своей работы, чтобы сохранить свой новый образ жизни. Понятие «рабочее время» потеряет для них прежний смысл и все время, которое человеку не нужно будет тратить на достижение конкретных рабочих результатов, станет их личным временем, которое они смогут использовать для себя и своей семьи. Время, которое они тратили прежде в дороге на работу и обратно, также станет их дополнительным личным или рабочим временем в зависимости от интересов.
Работа перестанет меряться часами, проведенными в офисе, а будет неизбежно измеряться только достигаемыми результатами. Методы измерения результатов, которые будут разработаны и применяться для сотрудников, работающих дома, неизбежно распространятся и на офисных сотрудников, что повысит результативность и тех, и других. Раньше сотруднику, если он хотел работать из дома, нужно было объяснять своему руководителю свои мотивы и убеждать, что работа от этого не пострадает. Теперь такой необходимости не будет, и каждый сможет самостоятельно выбирать — работать ли ему в офисе или дома. Более того, кто-то будет жить в разных местах или даже путешествовать, и это никак не отразится на качестве его работы. Freelance станет нормой жизни. Кто захочет достигать больших результатов и больше получать от работы, у него будет такая возможность. Кто захочет меньше — тоже будет.
Географическая связь между работой и домом ослабеет. Часть городских жителей покинут города. Люди будут больше жить там, где хотят жить. Количество поездок на работу уменьшится, дороги освободятся.
Благодаря отсутствию необходимости работы из офиса рынок труда начнет выравниваться: спрос на труд в столицах и крупных городах будет снижаться, так как расходы и зарплаты в городах большие, в остальных же частях страны спрос на труд будет расти. В отдаленной перспективе это приведет к замедлению развития столиц в пользу развития остальных территорий.
Безработица вначале будет непривычно большой, а потом станет привычно большой.
Средний класс из наиболее сильно пострадавших отраслей массово окажется на рынке труда, чего не было в предыдущие кризисы. Эти люди предьявят спрос на труд в отраслях, оставшихся на плаву, и составят конкуренцию более слабым, но опытным сотрудникам в этих отраслях. Очень большому количеству людей придется начинать заново. Придется осваивать новые компетенции, потому что имеющиеся не востребованы. Придется заново начинать с низких зарплат, потому что нет возможности получать прежние. Придется заново привыкать к новым коллективам, потому что прежние потеряны.
У государства не будет, как прежде, возможности поддерживать неэффективные государственные предприятия, и они будут либо приватизированы, либо закрыты. В обоих случаях много людей окажутся без работы.
Высокая безработица изменит отношение к труду. Ценность работы повысится, что приведет к лучшему качеству работы сотрудников, их желанию непрерывно повышать свою квалификацию, понизится сопротивление изменениям. Все это приведет к большей эффективности российских компаний, основной ресурс которых — люди.
В ближайшие годы мы увидим самую масштабную трансформацию рынка труда в России после начала 90-х годов.
ЗДОРОВЬЕ
Карантин закончится, а COVID19 — нет. Будут совершенствоваться методы лечения, возможно, со временем будет изобретена вакцина, а страх за здоровье останется. Понятно, что риск от любой болезни выше для людей с ослабленным здоровьем, но в таком откровенном виде никакая болезнь не делила людей на две группы — с хорошим и плохим здоровьем. Человечество разделилось на боящихся и не боящихся заболеть коронавирусом. Те, кто уже переболел, оказались особенно ценной частью общества, а те, кто еще не переболел, могут оказаться пораженными в правах. Хорошее здоровье ценилось всегда, а сейчас оно определяет: будет ли человек жить свободной жизнью в ближайшие годы или останется под добровольным домашним арестом.
Людей с плохим здоровьем много, а вместе с их родственниками, с которыми они живут вместе, и которые также вынуждены ограничить свою свободу, их очень много. Объединенные общими интересами, эти люди станут представлять собой новую политическую силу, которая будет требовать увеличения расходов на здравоохранение. Поскольку это никак не противоречит интересам другой части общества с хорошим здоровьем, перераспределение расходов государственных бюджетов обязательно произойдет. За счет чего произойдет увеличение расходов на здравоохранение? По-видимому, за счет военных расходов. Люди больше не будут считать главной угрозой для себя войну, уже 75 лет на территории России больших войн не было, зато сердечно-сосудистые заболевания, рак, спид, коронавирус сжимают кольцо вокруг нас. Происходит смена лидера в списке коллективных фобий. Долгое время после двух мировых войн люди больше всего боялись новой большой войны, теперь главная фобия — смертельные болезни.
Многие интересуются, откуда такая как будто бы неадекватно сильная реакция всех стран на пандемию? Моя версия ответа заключается в следующем. Большинство правителей мира — немолодые люди, входящие в группу риска по возрасту. Их окружение тоже не молодое. Получилось так, что люди из группы риска правят миром и реакция на коронавирус у них соответствующая. Немолодые люди останутся у власти и в будущем, их страхи останутся с ними, и это еще одна причина, по которой инвестиции в борьбу с коронавирусом и в медицину в целом увеличатся.
Произойдет глобализация медицинских услуг. Онлайн диагностика, телемедицина и медицинский туризм получат мощное развитие.
Многие медицинские приборы, используемые в больницах и поликлиниках, превратятся в потребительские товары наподобие того, как тренажеры спортивных клубов превратились в домашние тренажеры.
Появится много новых международных экологических программ и новых международных форм сотрудничества, связанных со здоровьем людей.
Здоровый образ жизни станет нормой для большинства населения земли.
В результате люди станут здоровее и жить будут дольше.
Коронавирус, убив одних, продлит, в итоге, жизнь других.
ПОТРЕБИТЕЛЬСКОЕ ПОВЕДЕНИЕ
Уровень жизни снизится. На чем люди будут экономить, чтобы хватало денег на жизнь или чтобы восстановить свои запасы на следующий черный день? На всем, что не является предметом первой необходимости, да и список предметов первой необходимости изменится. Цена товара или услуги приобретет еще большее значение, чем раньше.
Поскольку COVID19 как фактор влияния на наше сознание останется с нами до тех пор, пока не будут разработаны эффективные методы его лечения или вакцина, многие, особенно из группы риска, будут еще долго продолжать избегать места скопления людей:
— общественного транспорта, который по своей природе устроен так, чтобы в минимальном объеме транспортного средства перевести максимальное количество людей; пассажирский самолет — самое крайнее проявление этой природы общественного транспорта;
— театры, кинотеатры, концертные залы, стадионы, клубы, рестораны, природа которых такая же, как и транспорта — максимальное количество людей в минимальном объеме;
— торговля оффлайн — больших скоплений, как правило, нет, но многие товары можно заказать онлайн.
Насколько сильно изменится спрос на услуги, оказываемые одновременно большому количеству людей, и создающие риск передачи инфекционных болезней? Насколько уменьшится этот рынок?
15% населения старше 65 лет.
14% в возрасте 55–65 лет, часть которых имеют проблемы со здоровьем.
Плюс члены семей людей из группы риска, которые также должны избегать заболевания, чтобы не стать источником смертельной опасности для своих близких.
По всей вероятности, от четверти до трети населения страны будут опасаться заболеть и, по возможности, избегать этих рисков. Настолько же могут упасть и эти рынки.
Для среднего класса главным станет ЗОЖ и комфортное жилое пространство.
Все поняли, какое у них жилье и теперь все знают, какое жилье им нужно. Те, кто прежде работали в офисах, а сейчас работают дома, где находятся все члены семьи вместе с детьми, поняли необходимость отдельного кабинета. В случае, если оба работающих супруга оказались в такой ситуации, очевидным стала необходимость двух отдельных кабинетов. Все это породит дополнительный спрос на увеличение жилья. Те, кому повезло, и он провел карантин за городом, вряд ли захотят до осени вернуться в офис, да и потом не все захотят вернуться.
Сформируется новое представление о жилищных нормах, спрос на покупку или аренду комфортного жилья, и в первую очередь за пределами городов, вырастет. Насколько этот спрос окажется платежеспособным — это другой вопрос, который будет сильно зависеть от политики государства в области ипотечных кредитов.
СТРАНЫ
Меньше других пострадают, а в итоге выиграют страны, где высокий уровень медицины и поэтому не нужно вводить строгих и длительных карантинных мероприятий, где экономика диверсифицирована и нет критической зависимости от продажи сырья, а во власти люди среднего возраста, способные к быстрым и решительным действиям.
Выиграют страны — традиционные экспортеры медицинских услуг. Экспорт медицинских услуг, медицинского оборудования и образования вероятно станут в будущем мире самыми активными статьями экспорта.
Выиграют страны — потребители нефти, потому что цены на нефть восстановятся не скоро.
Выиграют страны — лидеры в сельскохозяйственных технологиях. Количество голодающих людей в последние годы в мире растет, а вид пустых полок продовольственных магазинов в передовых странах в начале распространения коронавируса незабываем.
Выиграют страны, развивающие биотехнологии, потому что именно биотехнологии, а не медицина будут отвечать за здоровье и продолжительность жизни человека в будущем. В биотехнологии будут инвестировать так же, как когда-то в строительство железных дорог, автомобилестроение, ядерное оружие, полупроводники, компьютеры и интернет.
МИР
Базовая коллективная потребность людей — безопасность.
В 20-м веке главной фобией была Третья мировая война. Боясь новой большой войны, люди поддерживали военные расходы на максимально допустимом для экономики уровне. В настоящее время главной фобией становится плохое здоровье и инфекционные заболевания. Теперь люди будут требовать поддержание расходов на максимально допустимом уровне на экологию, медицину в целом и борьбу с инфекционными заболеваниями в частности. Министры здравоохранения станут более значимыми фигурами в правительствах, чем военные министры, а международные союзы в области здравоохранения станут более значимыми, чем военные союзы.
ХХ век начинался в 1914 году с убийства людьми друг друга, что могло породить только разобщение, недоверие и противостояние людей.
ХХI век начинается в 2020 году с убийства людей микроорганизмами, что может породить только сплочение и сотрудничество людей между собой.
НОВЫЙ ВЕК НАЧИНАЕТСЯ
опубликовано в сборнике ЖИВАЯ ЭЛЕКТРОНИКА РОССИИ-2020